Прелюдия
1974, Додома, Танзания, Восточная Африка
…Молодой журналист подошел к епископу, все еще стоявшему около двух могил, не отводя взгляда от холмиков рыхлой земли.
— Епископ Уэйд, я хотел бы задать несколько вопросов… — начал журналист.
— Миссия выпустила официальное заявление, — оборвал его епископ.
Молодой человек кивнул. Он прочитал этот документ еще два дня назад. Там просто подтверждался факт убийства двух миссионеров, доктора Майкла Керрингтона и его жены Сары, в отдаленной миссии на западе, возле границы с Руандой. Сообщалось, что мотив убийства не установлен и что третий
европеец, гостивший в миссии на момент случившегося, не пострадал. И все.
Там даже не упоминались детали, которые, однако, моментально стали известны всей Додоме, а именно: убитую женщину перед смертью раздели донага. И еще ходили совсем уже нелепые слухи о том, что в рот ей засунули
яйцо.
— Но я хотел бы уточнить кое-что, — настаивал журналист.
Епископ поднял глаза, давая понять, что согласен ответить на вопросы. Теперь, когда он выполнил возложенную на него обязанность — совершил погребальный обряд, он казался усталым и несчастным, и журналист подумал, что вряд ли ему удастся задать много вопросов.
— Можете ли вы подтвердить, что во рту… — начал он.
Епископ поморщился, как от боли, но молодой человек продолжил:
— …миссис Керрингтон нашли яйцо?
Епископ кивнул.
— Поскольку нападение произошло на Пасху, мне кажется, вполне логично предположить, что это своеобразный намек на яйца, которыми христиане обмениваются в это время. — Его голос звучал ровно, невыразительно, словно ответ был заранее подготовлен. — Во всем мире, везде, где проповедуется Христова любовь, находятся те, в ком это вызывает ненависть.
— Он вздохнул.
Журналист быстро заглянул в блокнот и задал второй вопрос:
— Сколько лет девочке?
— Двенадцать.
— Что с ней теперь будет?
— Она вернется в Австралию. У нее нет близких родственников, и секретарь миссии станет ее опекуном. О ней будут хорошо заботиться. Она пойдет в самую лучшую школу.
Журналист быстро записывал ответы епископа.
— В каком она состоянии? — спросил он.
— Пока держится, — холодно ответил епископ. — Мы будем молиться о том, чтобы вера придала ей сил.
К ним подошел еще один журналист — пожилой мужчина с редкими седыми волосами и красным лицом. Как только он открыл рот, чтобы задать вопрос, епископ покачал головой.
— Достаточно. Прошу вас… — и отвернулся.
Но пожилой журналист и не подумал отступиться.
— А еще один человек? Это ведь была женщина, некая
мисс Анна Мейсон, верно?
— Да, правильно, — подтвердил епископ и пошел прочь, но оба журналиста двинулись за ним, не отставая.
— Она была свидетельницей убийства? Она была там? — выспрашивал старший из них. Не дождавшись от епископа ответа, он задал следующий вопрос: — Но как могло случиться, что они даже не тронули ее? Я хочу сказать, учитывая то, что произошло с двумя другими…
Молодого журналиста, похоже, глубоко потряс этот допрос, но он, тем не менее, шел за епископом.
— А эта… мисс Мейсон… Это правда, что она раньше была одним из ваших миссионеров? И что ей пришлось отказаться от выполнения своих обязанностей? Можете сказать, почему?
Внезапно епископ резко обернулся, прервав град вопросов журналиста. Он был крупным мужчиной, а сейчас его лицо пылало гневом. Оба газетчика сделали шаг назад. Епископ пошел прочь, а представители четвертой власти
остались стоять на месте.
— А знаете, она была здесь, — заявил седой. — Мисс Мейсон. — Он облизнул губы, словно предвкушая возможность выпить.
Другой нервно оглянулся.
— Вы говорили с ней?
— Собирался. — Пожилой почесал нос. — Пока один из ее прихвостней не показал мне острие своего копья. — Он покачал головой. — Жаль! — И, сунув огрызок карандаша в карман, пожал плечами и удалился.
Кейт оказалась в залитой солнечным светом гостиной; ее окружали незнакомцы, и все они предлагали ей поесть. Она послушно положила в рот кусочек холодной и, как ей показалось, твердой как свинец, массы. Ей в конце концов удалось прожевать его, и она отодвинула тарелку.
Затем ее отвели в кладовую, где стояли в ряд ящики из-под чая. Миссис Лейтон объяснила ей, что на станции Лангали собрали имущество ее семьи и переправили его сюда. В свое время ящики отправят в Австралию. Она вручила Кейт несколько предметов, специально отложенных для нее: это
были вещи, которые, по мнению миссис Лейтон, девочка могла бы захотеть держать рядом с собой, в частности, отцовская Библия и немногочисленные драгоценности матери…
***
Часть четвертая
Глава двадцать шестая
1990, Лангали, Танзания
Кейт смотрела на темно-синий Индийский океан, лежащий в девяти тысячах метрах под бортом самолета, слушала приглушенный рев двигателей и думала о бесчисленных километрах, которые она оставляла за спиной. Ее снедало нетерпение и волнение. Осталось всего одиннадцать часов.
Она повернулась к соседнему сиденью, где спала Анна. Маленькая подушка поддерживала ее голову; руками она обхватила колени, а с запястья у нее свисал браслет Зании.
Кейт тревожно всматривалась в лицо женщины: долгий перелет — нелегкое испытание для такого больного человека. От постоянной боли у Анны под глазами залегли тени, вокруг рта образовались глубокие складки. Но уголки ее губ были приподняты, словно сны ее расцвечивались яркими образами.
Наблюдая за спящей, Кейт почувствовала прилив нежности. За последние недели она так хорошо узнала это лицо, сидя с женщиной у костра и слушая ее рассказ. Они плакали вместе и поодиночке, вместе молчали. Вместе ели, пили и спали.
И все это время Анна рассказывала Кейт свою историю, напоминающую течение реки. Бурной, глубокой реки…
Когда история, наконец, закончилась, Анна откинулась на спинку кресла.
Кейт заговорила первой:
— Когда вам станет лучше, мы уедем.
Анна беспомощно посмотрела на нее.
— Я отвезу вас обратно, — объяснила Кейт. — В Африку. Лицо женщины оставалось неподвижным, пока она не осознала сказанное Кейт. Затем по лицу скользнуло недоверие, а на смену ему пришла чистая, глубокая радость…
— Не желаете попить? — спросила стюардесса у Кейт, наклонившись, чтобы подать ей маленький поднос со стаканом и салфеткой.
— Нет, спасибо. — Кейт покачала головой. — А моя подруга отдыхает.
Стюардесса посмотрела на Анну. В мгновение накрашенного голубыми тенями ока она осмотрела спящую: линялые штаны, янтарные бусы, кожаный ремень, растрепанные седые волосы. Затем перевела взгляд на бутылочку со странной зеленой жидкостью, которая лежала в кармашке сиденья перед
ней. Она удивленно подняла брови и повернулась к Кейт.
— Это лекарство, — сразу же сказала Кейт. — По рецепту врача.
Наступила короткая пауза. На лице стюардессы сомнение боролось с любезностью. Наконец она вежливо улыбнулась.
— Вы летите в Найроби? — поинтересовалась она.
— Да.
— Хотите поучаствовать в сафари?
— Нет, — Кейт улыбнулась в ответ. Ее улыбка была сильной и теплой и поднималась из самой глубины души. — Мы летим домой.
В церкви было прохладно. Воздух пах пылью и отполированным деревом. В большой вазе у входа стояли увядшие цветы розово-фиолетовой бугенвиллии, оставшиеся с прошлого воскресенья.
Кейт резко закрыла за собой двери, отгородившись от небольшой толпы, которая следовала за ней от самой взлетно-посадочной полосы. Она стояла неподвижно, глядя на ряды пустых скамей. Они подчеркивали пустоту церкви и чувство абсолютного одиночества в бесконечности Вселенной. Хотя Кейт и радовалась, что ей удалось отделаться от любопытных, она сожалела, что рядом с ней нет Анны. Но женщина осталась в самолете, ожидая, когда привезут носилки. Она настояла на том, чтобы Кейт не ждала их вместе с ней.
— Побудьте немного одна, — предложила Анна. — Я очень
скоро присоединюсь к вам.
Кейт заглянула ей в глаза и прочитала в них то, что женщина не стала произносить вслух: «Ты должна пройти через это самостоятельно. Никто не сделает это за тебя. Мы можем только поддержать тебя морально…»
Кейт медленно шла по проходу между скамьями, ступая по гладким темным половицам. Подойдя к алтарю, она стала искать именную табличку, о которой ей говорила Анна.
Медная табличка блеснула из полумрака свежей полировкой. Собравшись с духом, девушка нагнулась, чтобы прочитать выгравированные слова:
«Священной памяти Майкла и Сары Керрингтон. Верные до самой смерти.»…
|
Прекрасная и беспощадная Танзания изменила их судьбы. Лаура умерла в пустыне на руках маленькой дочери от укуса змеи. Девочка едва не погибла в песках — от стаи голодных гиен ее спасла львица... ...
243
|
219 |
руб. |
|
|
|
|
Электронные книги этого автора
|
|
Прекрасная и беспощадная Танзания изменила их судьбы. Лаура умерла в пустыне на руках маленькой дочери от укуса змеи. Девочка едва не погибла в песках — от стаи голодных гиен ее спасла львица... ...
|
|
|