|
Александр Пушкин
Вольность
Ода
Беги, сокройся от очей,
Цитеры слабая царица!
Где ты, где ты, гроза царей,
Свободы гордая певица?
Приди, сорви с меня венок,
Разбей изнеженную лиру…
Хочу воспеть Свободу миру,
На тронах поразить порок.
Открой мне благородный след
Того возвышенного Галла,
Кому сама средь славных бед
Ты гимны смелые внушала.
Питомцы ветреной Судьбы,
Тираны мира! трепещите!
А вы, мужайтесь и внемлите,
Восстаньте, падшие рабы!
Увы! куда ни брошу взор —
Везде бичи, везде железы,
Законов гибельный позор,
Неволи немощные слезы;
Везде неправедная Власть
В сгущенной мгле предрассуждений
Воссела — Рабства грозный Гений
И Славы роковая страсть.
Лишь там над царскою главой
Народов не легло страданье,
Где крепко с Вольностью святой
Законов мощных сочетанье;
Где всем простерт их твердый щит,
Где сжатый верными руками
Граждан над равными главами
Их меч без выбора скользит
И преступленье свысока
Сражает праведным размахом;
Где не подкупна их рука
Ни алчной скупостью, ни страхом.
Владыки! вам венец и трон
Дает Закон — а не природа;
Стоите выше вы народа,
Но вечный выше вас Закон.
И горе, горе племенам,
Где дремлет он неосторожно,
Где иль народу, иль царям
Законом властвовать возможно!...
Аполлон Григорьев
Прощание с Петербургом
Прощай, холодный и бесстрастный,
Великолепный град рабов,
Казарм, борделей и дворцов,
С твоею ночью, гнойно-ясной,
С твоей холодностью ужасной
К ударам палок и кнутов.
С твоею подлой царской службой,
С твоим тщеславьем мелочным,
С твоей чиновнической ж…пой,
Которой славны, например,
И Калайдович, и Лакьер.
С твоей претензией — с Европой
Идти и в уровень стоять.
Будь проклят ты, е…на мать!
Валерий Брюсов
Последние страницы из дневника женщины
15 сентября
… Поздно вечером приехал Модест. Я велела никого не принимать, но он вошел почти насильно, — или Глаша не посмела не впустить его. Модест был, видимо, взволнован, говорил много и страстно. Мне его тон не понравился, да и я без того была замучена, и мы почти что поссорились.
Началось с того, что Модест заговорил со мною на «ты». В нашем доме мы никогда «ты» друг другу не говорили. Я сказала Модесту, что так пользоваться смертью — неблагородно, что в смерти всегда есть тайна, а в тайне — святость. Потом Модест стал говорить, что теперь между нами нет более преграды и что мы можем открыто принадлежать друг другу. Я возразила очень резко:
— Прежде всего я хочу принадлежать самой себе. Под конец разговора Модест, совсем забывшись, стал чуть не кричать, что теперь или никогда я должна доказать свою любовь к нему, что он никогда не скрывал ненависти своей к моему мужу и многое другое, столь же ребяческое. Тогда я ему прямо напомнила, что уже поздно и что в этот день длить его визит совершенно неуместно.
Я достаточно знаю Модеста и видела, что, прощаясь со мной, он был в ярости. Щеки его были бледны, как у статуи, и это, в сочетании с пламенными глазами, делало его лицо без конца красивым. Мне хотелось расцеловать его тут же, но я сохранила строгий вид и холодно дала ему поцеловать руку.
Разумеется, наша размолвка не будет долгой; мы просто встретимся следующий раз, как если бы никакой ссоры не было. Есть в существе Модеста что-то для меня несказанно привлекательное, и я не сумею лучше определить это «что-то», как словами: ледяная огненность… Крайности темпераментов причудливо сливаются в его душе.
18 сентября
Три дня вспоминаю, как самый тягостный кошмар. Следователь, судебный пристав, пристав из участка, соболезнующие родственники, нотариус, похоронное бюро, поездки в банк, поездки к священнику, бессмысленные ожидания в приемных, не менее бессмысленные разговоры, чужие лица, отсутствие своего, свободного времени, — о, как бы поскорее забыть эти три дня!
Выяснились две вещи. Во-первых, додумались, что убийство было совершено из мести, так как муж дома денег никогда не хранил (теперь и я это вспомнила). К тому же и бумажник его, бывший у него в кармане, остался цел.
Но как убийца проник к нам в квартиру, в бельэтаж, понять никак не могут. Во-вторых, стало известным, что существует духовное завещание мужа. Ко мне приезжал нотариус, чтобы сообщить это. Он намекал, что главная наследница — я, и что предстоит мне получить немало.
Похороны, ввиду вскрытия тела, отложены. Я предоставила всеми делами распоряжаться дядюшке. Конечно, он наживет на этом деле не меньше, как тысячи полторы, но, право, это цена не дорогая за избавление от таких хлопот.
Модест не заезжал ко мне ни разу, но не обращусь же к нему я первой! Зато я не отказала себе в маленьком развлечении и на час поехала к Володе.
Милый мальчик обрадовался мне страшно. Он стал предо мною на колени, целовал мне ноги, плакал, смеялся, лепетал.
— Я думал, — говорил он, — что не увижу тебя много, много дней. Какая ты добрая, что пришла. Так ты любишь меня на самом деле!
Я ему клялась, что люблю, и действительно любила в ту минуту за наивность его радости, за настоящие слезы в его глазах, за то, что весь он — слабый, тонкий, гибкий, как стебель.
Что-то давно я не была у Володи, и меня удивило, как он убрал свое помещение. Все у него теперь подобрано согласно с моим вкусом. Темные портьеры, строгая мебель, нигде никаких безделушек, гравюры с Рембрандта на стенах.
— Ты переменил мебель, — сказала я.
Он ответил, краснея:
— Прошлый раз, после твоего ухода, я опять нашел сто рублей. Я ведь дал слово, что не возьму себе ни копейки твоих денег. Я истратил их все на то, чтобы тебе было хорошо у меня.
Разве это не трогательно? Конечно, и он заговорил о перемене в моей судьбе, но робко, сам пугаясь своих слов.
— Ты теперь свободна… Может быть, мы будем встречаться чаще.
— Глупый, — возразила я, — время ли думать об этом?
Мой муж еще не похоронен.
У Володи были припасены фрукты и ликер. Я села на диван, а он стал подле на колени, смотрел мне в глаза и говорил:
— Ты — прекрасна. Я не могу придумать лица красивее. Мне хочется целовать каждое твое движение. Ты пересоздала меня. Только узнав тебя, я научился видеть. Только полюбив тебя, я научился чувствовать. Я счастлив тем, что отдал себя тебе — совсем, безраздельно. Мое счастие в том, что все мои поступки, все мои мысли и желания, самая моя жизнь — зависят от тебя. Вне тебя — меня нет…
Такие слова нежат, как ласка любимой кошки с пушистой шерстью. Он говорил долго, я долго слушала. Детские интонации его голоса меня гипнотизировали, убаюкивали.
Вдруг я вспомнила, что пора ехать. Но Володя пришел в такое отчаяние, так умолял меня, так ломал руки, что я не в силах была ему отказать…
Быть может, дурно, что я изменяю праху моего мужа. У меня в душе осталось какое-то темное чувство неловкости. Я никогда не испытывала этого, изменяя живому. Есть таинственная власть у смерти…
|
|
Мелодичные, простые для восприятия стихи про природу и времена года от известных писателей. Листая яркие странички, слушая стихи, ребятишки пополнят словарный запас, заинтересуются чтением и литературой ...
221  |
199 |
руб. |
|
|
|
|
|
|
Классика детской литературы! Яркие оригинальные иллюстрации! В издание вошли любимые волшебные истории ...
148 |
133 |
руб. |
|
|
|
|
|
Электронные книги этого автора
|
|
|
От 18 лет
Каждая строка этих произведений пронизана пылкой чувственностью и неудержимым желанием. Пикантные творения Пушкина, Лермонтова, Блока, Брюсова, Бальмонта, Северянина, Фета, Цветаевой ...
|
|
|
|
Отличная подборка прозы великого русского писателя! В издание вошли наиболее известные произведения, которые входят в учебную программу школ и вузов. Книга включает уникальные комментарии ...
|
|
|
|
Чувственные шедевры русской классики! Клуб рекомендует! Эксклюзивный сборник лучших романтических повестей классиков русской литературы. ...
|
|
|
|
В книгу вошли известные произведения А.С. Пушкина «Евгений Онегин» и другие стихотворения, а также известные произведения М.Ю.Лермонтова «Герой нашего времени» и «Мцыри». ...
|
|
|
|
Всем поклонникам классической литературы! Уникальная подборка! В наш сборник вошли истинные шедевры русской поэзии, которыми восхищаются уже десятки поколений, а также биографии великих русских мастеров слова! ...
|
|
|
|
Полные магии и чудес произведения классиков русской литературы А. Пушкина, Н. Гоголя, Ф. Достоевского и др. ...
|
|
|
|
От 18 лет
Эта книга откроет вам фривольную и откровенную прозу и поэзию пылкого Пушкина, мечтательного Брюсова, мистического Гоголя. Вы познакомитесь с запрещенными цензурой произведениями Толстого, Блока, Цветаевой ...
|
|
|
|
Уникальная подборка лучших стихотворений о любви от 37 поэтов Золотого и Серебряного веков. Исполненные нежности и чувственности строки расскажут вам о возвышенной и грешной любви ...
|
|
|
|
Признанные шедевры мировой литературы! В романе в стихах «Евгений Онегин» великий поэт отобразил картины жизни русского дворянства. Строки этого бессмертного произведения помнит каждый читатель ...
|
|
|
