Чарльз Мессенджера - «Гладиатор Гитлера. Вторая мировая глазами генерала СС»

Перед ноябрьскими выборами Зеппа в очередной раз повысили. Еще 18 декабря 1931 г. он получил чин группенфюрера, а 1 октября 1932 г. был назначен командующим группой СС «Север» со штаб-квартирой в Гамбурге. Он действительно переехал в Гамбург, так как должен был находиться на этом посту около пяти месяцев. При этом он сохранил свою квартиру в Мюнхене и регистрацию в Коричневом доме.
Фон Шлейхер хотел отвлечь Штрассера от Гитлера, предложив ему должность вице-канцлера и премьер-министра Пруссии. Штрассер попытался подготовить почву для такого назначения, попросив Гитлера не выступать в оппозиции к кабинету фон Шлейхера. Гитлер, почувствовав, что дело нечисто, приказал Штрассеру отказаться от предложения Шлейхера. Штрассер сдался, но разочаровавшись, вообще отказался от всех своих должностей и ушел из политики и стал директором химического комбината. Тогда фон Шлейхер обратился к левым, пытаясь подкупить их радикальной программой общественных работ, реформой зарплат и пособий и т. д. Это настроило против него правых, однако и не склонило на его сторону социалистов. Итак, у Шлейхера не оставалось другого выбора, как последовать примеру фон Папена и осуществлять власть при помощи указов. Тем временем Гитлер начал переговоры с фон Папеном и договорился о совместной работе национал-социалистов и националистов. Возникла возможность формирования нового правительства, и фон Гинденбург, понимая, что фон Шлейхер лишился всяческой поддержки, принудил его уйти в отставку, что и произошло 28 января 1933 г. Спустя два дня президент назначил Гитлера канцлером.
Собственно говоря, в кабинет министров Гитлера входило всего два национал-социалиста — Вильгельм Фрик, получивший должность министра внутренних дел, и Герман Геринг, ставший министром без портфеля. Это дало фон Папену, занимавшему должность вице-канцлера, повод думать, что он сумеет изолировать национал-социалистов. Однако он недооценил хитрость Гитлера. Использовав в качестве предлога то, что у правительства нет надежного большинства в рейхстаге, Гитлер назначил новые выборы, которые должны были пройти 5 марта. На этот раз он мог контролировать административный ресурс, которым и воспользовался в полной мере, в особенности в Пруссии, где была произведена чистка рядов полицейских, а в качестве вспомогательных сил использовались отряды СА и СС. Кроме того, Гитлер поощрял применение силы против левых оппонентов. На этих выборах Зепп Дитрих вновь баллотировался в округе Верхняя Бавария/Швабия, но на этот раз он шел в списке кандидатов НСДАП под номером 8. Национал-социалисты были твердо намерены победить в этом округе Баварскую народную партию, задействовав «тяжелую артиллерию». По этому округу список возглавлял сам Гитлер. За ним следовали Фрик, Геринг и фон Эпп. Также в списке по-прежнему были Рейнгардт и Шварц. К списку добавились также Макс Аманн, бывший начальник Зеппа, и Артур Хольцманн, местный землевладелец и ведущий специалист по земельной политике в партии. Всех этих кандидатов, включая Зеппа, избрали, хотя в целом НСДАП набрала лишь 385 000 голосов, так что победителем осталась Баварская народная партия, набравшая 570 000 голосов ¹⁹.
Непосредственно перед выборами в ночь на 27 февраля в здании Рейхстага случился пожар. Действительно ли это было делом рук психически больного голландского коммуниста Маринуса ван дер Люббе, как утверждали национал-социалисты, или же они сами устроили поджог, доказать так и не удалось. Тем не менее это сыграло на руку нацистам, и они заявили, что готовится коммунистическое восстание, поэтому Гитлеру легко удалось убедить фон Гинденбурга выпустить указ, которым резко ограничивались гражданские и политические свободы. Сам Гитлер в то время был в Берлине вместе с верным Зеппом. Зефтон Дельмер вспоминает, что Зепп позволил ему последовать за Гитлером в Рейхстаг, когда тот оценивал масштаб повреждений ²⁰.
Несмотря на все успехи национал-социалистов, им все равно не удалось получить большинства мест в рейхстаге — они набрали лишь 43,9 % голосов и заняли 288 мест в парламенте, что заставило их, по крайней мере на первое время, объединиться с националистами, получившими 52 места. 23 марта Гитлеру удалось провести в рейхстаге указ, дававший правительству чрезвычайные полномочия и разрешавший любые действия, направленные на консолидацию сил «национальной революции», даже если эти действия противоречили конституции. Это был конец демократии в Германии, и к завершению лета все политические партии, кроме национал-социалистов, самораспустились.

Глава 4
Лейбштандарт СС. 1933—1939 гг.

17 марта 1933 г. Гитлер отдал личный приказ Зеппу Дитриху сформировать гвардию для защиты рейхсканцелярии. Три дня спустя Зепп отказался от своего назначения командиром группы СС «Север» и был назначен «начальником по особым вопросам» (Führer zur besonderen Verwendung, zbV) при рейхсфюрере СС. Так появилось формирование «СС-Штабсвахе» (SS-Stabswache) Дитриха. Новое формирование состояло из 117 солдат и офицеров. Среди младших офицеров, вступивших в штабсвахе, было трое людей, которые впоследствии прославились в Ваффен-СС, — Вильгельм Монке, Теодор Виш и Фриц Витт. «Штабсвахе» было расквартировано в казармах императрицы Августы-Виктории на Фризенштрассе в районе Берлина Кройцберге, неподалеку от рейхсканцелярии. Через пять недель название подразделения сменили на «СС-Зондеркомандо Берлин», подразделение переместили в Лихтерфельде, разместив в здании бывшей имперской офицерской кадетской школы, которая так и называлась. Чтобы не помещать это подразделение под непосредственный контроль Гиммлера, его официально передали под командование полицейского подразделения Веке, с которым оно делило казарму. Сам майор Вальтер Веке был одним из ключевых подчиненных Германа Геринга. Он прославился благодаря своей деятельности в качестве командира в прусской полиции. Члены зондеркоммандо официально проходили как вспомогательные полицейские подразделения, точно так же, как солдаты СА и СС, которые были приписаны к полиции до выборов в рейхстаг в марте 1933 г. Это явное отделение подразделения Дитриха от основного состава СС (что было уникальным явлением) стало постоянным источником конфликтов между Дитрихом и Гиммлером.
Мнение Дитриха о Гиммлере, которое он выразил американским следователям после войны, звучало так:

«Этот парень пытался имитировать фюрера. Его жажду власти ничто не могло удовлетворить. К тому же он был настоящим жлобом и хапугой. Тянул деньги из всех и отовсюду… Я часто ругался с Гиммлером» ¹.

Карл Вольфф, который впоследствии стал адъютантом Гиммлера, а затем немецким военным губернатором Северной Италии, как и Зепп Дитрих, был фронтовым солдатом. Он писал:

«У Гиммлера… не было ничего общего с фронтовыми солдатами; характер у него был хитрый и невоинственный, но он был очень начитанным и пытался своими знаниями захватить наше внимание, а также вызвать в нас восторг перед делом СС» ².

Действительно, Вилли Фришауэр, один из биографов Гиммлера, отмечал, что тому нравилось обсуждать дела СС с «такими неотесанными типами, как Дитрих» и его люди, «так как он мог произвести на них впечатление своими глубокими знаниями и правильным произношением» ³. По словам сына Дитриха ⁴, вторая жена Зеппа утверждала, что Гиммлер был единственным человеком, которого Дитрих действительно ненавидел, причем настолько, что был готов сделать все возможное, чтобы обойти любой неудобный для него приказ, исходящий от Гиммлера.

К июню 1933 г. были сформированы еще два зондеркоммандо СС. Они были расквартированы на учебных базах рейхсвера в Ютерборге и Цоссене. Эти лагеря также использовались для проведения трехмесячных военных учений для личного состава зондеркоммандо Берлина. Эти учения проводила армия вместе с представителями полиции и СС. Создание трех зондеркоммандо ознаменовало основание Ваффен-СС, военного крыла СС. Что касается самого Дитриха, то к описываемому моменту под его началом служило около 600 человек. Тот факт, что зондеркоммандо проходили обучение в армии, придавал им особый статус по сравнению с другими подразделениями СС и СА, хотя нечто подобное предпринималось и в некоторых подразделениях СА, для того чтобы они в случае национального кризиса могли пополнить ряды рейхсвера на 100 тыс. человек. Еще одним подтверждением уникальности зондеркоммандо стал инцидент в июле 1933 г., когда небольшое подразделение под названием «1-е вахкоммандо» под командованием Теодора Виша было направлено в Оберзальцберг, рядом с Бехтесгаденом, для охраны Бергхофа, летней резиденции Гитлера, которую он недавно купил, хотя ранее уже в течение нескольких лет снимал этот особняк для проведения летнего отпуска. Это было первым свидетельством того, что Гитлер рассматривал зондеркоммандо Берлина скорее как личную охрану, а не просто охрану рейхсканцелярии. До этого времени всех членов зондеркоммандо заносили в списки прусской полиции в качестве членов вспомогательных отрядов, и поэтому они получали зарплату, но в августе 1933 г. вспомогательные отряды полиции были распущены. Если все другие вспомогательные отряды теперь стали зависеть от выплат из фондов национал-социалистической партии, то относительно подразделения Дитриха было принято решение, что ему будут платить из государственных фондов наравне с армией.
Именно по этой причине у Дитриха возникли первые конфликты с властями. Если членам его зондеркоммандо должны были платить как членам рейхсвера, то они должны были получить льготы на проезд на железной дороге и оплачивать лишь половину цены железнодорожного билета, так, как это делали солдаты. Министерство транспорта не хотело признавать подразделение СС, но Зепп указал на то, что его подразделение было «совершенно особым войском, приравненным к рейхсверу». Кроме того, что зарплату членам зондеркоммандо платила государственная казна, а не партия, важно также отметить, что Дитрих непосредственно подчинялся Гитлеру, а не Гиммлеру. Третьего сентября 1933 г. все три зондеркоммандо были объединены под новым названием «Штандарт Адольфа Гитлера» (Adolf-Hitler-Standarte). Статус этого подразделения был закреплен 9 ноября, в десятую годовщину пивного путча. Гитлер дал этому подразделению новое имя, так что теперь оно называлось «лейбштандарт СС “Адольф Гитлер”». Более того, в тот самый вечер весь личный состав лейбштандарта провел парад перед Гитлером и принес клятву верности фюреру: «Мы клянемся тебе, Адольф Гитлер, в своей верности и храбрости. Мы клянемся тебе и всем командирам, которых ты назначишь, в верности до смерти. Помоги нам Бог». Важно отметить, что СС были представлены только начальниками «абшниттов», то есть подразделений (Abschnitt), и группенфюрерами. При таких обстоятельствах министерство транспорта было вынуждено пойти на уступки в вопросе о льготном проезде.
Помимо прочего, Дитрих раздражал начальство СС своими близкими взаимоотношениями с представителями армии. Его попытки стать профессиональным солдатом дважды потерпели неудачу (в первый раз это было связано с несчастным случаем на лошади, а во второй — с событиями 1918—1919 гг. и концом войны). Поэтому вполне понятно, что Дитрих был готов сделать все, что в его силах, чтобы восстановить свой статус солдата. Во времена создания лейбштандарта он делал все возможное для укрепления дружеских взаимоотношений с армией. Он хорошо ладил с Вернером Фрейгером фон Фричем, командовавшим расквартированным в Берлине третьим «веркрейсом», военным округом, с центром в Берлине, который был полностью ответственен за военные учения лейбштандарта. На более низком уровне Дитриху удалось наладить тесный контакт со всеми офицерами 9-го пехотного полка. В конце августа Зепп лично пригласил офицера и шесть сержан­тов-инструкторов, ответственных за обучение в полку, провести несколько дней в Лихтерфельде. А через несколько дней одна из рот полка отправила специальный запрос с просьбой предоставить фотографии офицеров Зеппа на память о «тесном сотрудничестве» в Ютерборге ⁶. Кроме того, Зепп попытался ввести в лейбштандарте военные названия. Он предпочитал называть офицеров «офицерами», а не «фюрерами», хотя это название и не прижилось. Также Дитрих использовал такие названия, как «батальон», «рота» и «отряд» вместо парамилитаристских терминов национал-социалистов «штурмбанн», «штурм» и «труппе». Гиммлер пытался заставить Дитриха использовать нацио­нал-социа­листическую терминологию, но безуспешно.

Чтобы вернуть расположение Дитриха, Гиммлер 24 ноября 1933 г. назначил его командующим группы СС «Восток», оформив этот приказ задним числом от 1 октября, то есть днем, когда было принято решение о выплате зарплаты членам лейбштандарта из государственной казны. Он передавал свои приказы Зеппу как командующему группой «Восток», а не начальнику лейбштандарта, но очевидно, на отношение Зеппа это не повлияло.
К тому моменту как подразделение Зеппа стало называться лейбштандартом, оно разрослось от одной роты, называвшейся тогда «Штабсвахе Дитрих», до двух батальонов. Каждый батальон включал две пехотные роты, в 1-й батальон еще входила пулеметная рота, а во 2-й — транспортная. К началу августа был сформирован оркестр под руководством Германа Мюллер-Джона. Вскоре оркестр получил всенародную известность и значительно повысил репутацию лейбштандарта как образцового подразделения. В целом, лейбштандарт включал 835 солдат и офицеров, из которых около 110 человек выполняли охранные функции в Берлине. Около 40 % подразделения охраняло рейхсканцелярию. Лейбштандарт также занимался обеспечением безопасности трех аэропортов Берлина — Темпельгофа, Штаакена и Йоханнесталя, самого Лихтерфельде, штаб-квартиры СС, казначейства и министерства продовольствия. Более того, лейбштандарт отвечал за безопасность частных квартир Гиммлера и его печально известного начальника службы безопасности «Зихердинст», или СД (Sicherdienst), Рейнгарда Гейдриха. Вероятно, это обстоятельство было еще одним поводом для обеспокоенности Гиммлера, так как его охраняла организация, которую он не мог целиком и полностью контролировать.
Так как лейбштандарт был образцовым подразделением, для вступления туда были введены весьма строгие критерии. Туда принимали исключительно на добровольной основе, и возраст добровольцев должен был быть от 17 до 22 лет, а их рост должен был составлять как минимум 1 м 80 см. Впоследствии этот критерий отбора был повышен до 1 м 84 см. Также кандидаты должны были находиться в отличной физической форме. Гиммлер, одержимый идеей расовой чистоты, настоял на том, что внешность добровольцев должна быть сугубо нордической, а с 1935 г. добровольцы должны были доказать свое арийское происхождение вплоть до 1800 г., а для офицеров — до 1750 г. Гиммлер аргументировал это так: «…идея состоит в том, что в своем отношении к дисциплине кандидат должен проявить себя достойно, а его походка, руки и вообще все должно соответствовать заданному нами идеалу».
На тех же основаниях кандидат должен был обладать идеальными физическими пропорциями по той причине, что иначе он не был бы способен справиться с невероятной физической нагрузкой. Гиммлер с гордостью заявлял, что «до 1936 г. мы не принимали в лейбштандарт кандидата… если у него был запломбирован хотя бы один зуб». Хотя Зеппу и импонировали высокие критерии, касавшиеся физических характеристик кандидатов, он проявлял меньший энтузиазм тогда, когда дело доходило до расового соответствия. «Каждый год мы не принимаем в лейбштандарт по меньшей мере сорок отличных кандидатов из-за того, что возникают сомнения в отношении их происхождения», — как-то пожаловался он ⁷.

Что касается идеологии, то необходимо отметить, что изначально подразделение Дитриха состояло как из членов СС, так и из членов СА. По данным на 8 сентября 1933 г., в подразделение входило 463 человека, состоявших в СС, и 262 человека без членства в этой организации ⁸. Когда подразделение было переименовано в лейбштандарт СС, все его члены вступили в СС. Теоретически все они должны были вступить в партию, но на практике это не сработало. По рапорту о личном составе, оформленному в марте 1934 г., из 968 членов лейбштандарта 45 человек вообще не состояли в партии, а еще у 136 не было партийного билета ⁹. Сам Дитрих не интересовался этим вопросом и однажды сильно просрочил выплату своих партийных взносов ¹⁰. За 1934 г. Центральное бюро безопасности рейха «Рейхсзихерхайтсхауптамт» (Reichssicherheitshauptamt), или RSHA (РСХА), разработало программу идеологического образования для всех подразделений СС, и с 1954 г. в лейбштандарте для этих целей числился постоянный офицер-инструктор по идеологии, который, по его собственным словам, считал своими задачами следующее:

«Основная цель программы состоит в таком воздействии на лейбштандарт, чтобы тот в любое время смог выступить в роли ударных частей режима в идеологической борьбе. Таким образом, лейбштандарт не должен признавать никаких других авторитетов, кроме фюрера и его приказов… мы можем и должны использовать время… для того, чтобы сплотить подразделения лейбштандарта и превратить их в надежное орудие в руках фюрера» ¹¹.

Для того чтобы выковать подобный дух, каждый член лейбштандарта должен был пройти недельную программу идеологической подготовки. В конце апреля 1933 г. Зепп Дитрих отказался от квартиры в Мюнхене, но сохранил комнату в Коричневом доме до конца сентября 1934 г. По данным Мюнхенского городского архива, на 1934 г. в качестве жителей Коричневого дома числились «Адольф Гитлер, писатель, рейхсканцлер; Заске Эрнст (член СД), шеф-повар; торговец Дитрих, Йоз.». Однако с 1935 г. ни Гитлера, ни Дитриха уже не было в списке ¹². Окончательно переехав в Берлин, Дитрих завел в столице две квартиры. У него были комнаты в Лихтерфельде, но он указывал в качестве своего адреса Ротенбургерштрассе, 12, то есть штаб-квартиру оберабшнитта СС «Восток». Вероятно, у него была там квартира. Также, скорее всего, он арендовал особняк в Бад-Заарове в 50 км к востоку от Берлина, неподалеку от Франкфурта-на-Одере, используя его как загородный дом ¹³. Оставаясь членом рейхстага, Дитрих также вошел в состав Государственного управления прессы (Presse-Staatsrat), которым руководил тогда Макс Аманн. Это управление должно было следить за тем, чтобы пресса придерживалась официальной линии национал-социалистической партии. На самом деле это означало, что Аманн мог закрыть любую газету на свое усмотрение, а затем выкупить ее и приписать к издательству «Эйер».
Впоследствии (в 1942 г.) Гитлер назвал Аманна «крупнейшим владельцем газет в мире», так как ему принадлежало от 70 до 80 % всей немецкой прессы ¹⁴. Впрочем, сложно поверить в то, что Зепп играл активную роль в этом управлении. Скорее всего, Аманну просто нужен был кто-то, кто мог бы в случае чего ему помочь, так как Зепп был близок к Гитлеру. Подобным же образом тоже в 1934 г. Дитриха, очевидно, назначили судьей в Высшем дисциплинарном суде Немецкого рабочего фронта (Deutsche Arbeitsfront) под руководством доктора Роберта Лея. Немецкий рабочий фронт должен был заниматься организацией рабочих сил Германии ¹⁵. Это была еще одна хорошо оплачиваемая должность, не требовавшая больших затрат времени, но приносившая Дитриху прибыль. Как бы то ни было, Зеппу нравился Лей. Он сказал американским следователям, что, хотя Лей и был «жалким псом» (armer Hund), к национал-социалистам его привлекло улучшение удела рабочих в Германии. Сам Лей был «мечтательным стариком (Fantast) с добрым характером. Он бы и мухи не обидел — ему нужна была лишь лучшая жизнь для рабочего класса» ¹⁶.
Действительно, до нас дошли сведения лишь об одном случае, когда Дитрих поскандалил с Леем. Несмотря на невероятно плотный рабочий график, Зепп находил время на отдых. Он все больше увлекался спортивной стрельбой и завоевал репутацию специалиста по мотокроссу. Вероятно, именно за достижения в этой области ему была присуждена золотая Спортивная медаль СА (SA Sportabzeichen) и золотая Спортивная медаль Германского рейха (Deutsches Reichssportabzeichen). Мотоспорт в Третьем рейхе пользовался государственной поддержкой, учитывая перспективу создания мотопехоты ¹⁷.

В течение 1933 г. Гитлер работал над утверждением своих позиций во власти. Летом этого года остальные политические партии постепенно самораспустились, и 14 июля вступил в силу закон, согласно которому Германия становилась однопартийным государством. Затем Гитлер занялся парамилитаристскими организациями. Существовавшая до этого так называемая «консервативная ассоциация боевых товарищей» под названием «Штальгельм» (Stahlhelm), то есть «Стальной шлем», вошла в состав СА и затем в ноябре 1935 г. была официально распущена.
В десятую годовщину Мюнхенского путча на церемонии в Коричневом доме было официально объявлено о роспуске фрайкора, и он сложил свои штандарты. Если среди немецкого народа и была сколь-либо значимая оппозиция растущей диктатуре, то она оставалась нема, а референдум, проведенный Гитлером в ноябре 1933 г., показал, что 88 % населения поддерживали его политику. Вдобавок ко всему, католические слои населения были довольны тем, что в июле 1933 г. Гитлер подписал конкордат с Ватиканом. Всеобщее одобрение вызвал также выход Германии из Женевской конференции по разоружению и Лиги Наций, который состоялся в октябре. Гитлер не собирался разочаровывать влиятельных представителей экономической сферы, ведь именно такие промышленники, как Крупп, помогли ему прийти к власти своими деньгами, а учитывая необходимость решения проблемы безработицы, Гитлеру по-прежнему требовались услуги экономических экспертов. Точно так же он не хотел разочаровывать армию, стараясь привлечь на свою сторону генералов. Именно это и вызвало обострение отношений между Гитлером и Ремом.

Эрнст Рем не был согласен с политикой Гитлера по многим аспектам. Если Гитлер в своей речи, произнесенной 4 июля 1933 г., сказал, что «поток революции должен быть перенаправлен в безопасное русло эволюции», а «в перспективе наша политическая сила будет обретать тем большую уверенность, чем больше мы преуспеем в подведении под нее экономических оснований» ¹⁸, то Рем всегда верил в быструю и решительную революцию, которая одним ударом сметет существующий порядок. Так как СА находились на передовой борьбы, Рем считал, что членов СА нужно вознаградить, предложив им достойную работу, однако, в особенности после роспуска вспомогательных отрядов полиции в августе 1933 г., большинство членов СА оказались на улице. Рем предполагал, что СА должны объединиться с рейхсвером, включив его в себя, и превратиться в революционную милицию будущего. Со своей стороны, Гитлер рассматривал армию как основное средство достижения внешнеполитических целей в будущем, в то время как СА, по его мнению, были лишь инструментом партии. Впрочем, несмотря на то что взгляды Рема резко расходились с мнениями Гитлера, а о гомосексуальности Рема было известно всем, Гитлер предпочел не вступать с ним в конфликт, учитывая, что его поддерживало 2 млн человек. Рем воспринял это как согласие Гитлера с его идеей о создании новой революционной армии. В результате произошел открытый конфликт между Ремом и генералом Вернгером фон Бломбергом, министром обороны. Сидя рядом с Бломбергом на заседании совета обороны 1 февраля 1934 г., Рем рассказал ему о своем плане, согласно которому СА должны были освободить армию от ее обязанностей по защите страны. До этого времени армия поразительным образом не вступала в конфликты с СА. В основном это происходило благодаря восторженному отношению фон Бломберга к Гитлеру, а также желанию первого избежать стычек. Солдаты и члены СА должны были отдавать друг другу честь при встрече, если они были в форме. На совместных парадах членам СА разрешали выступать перед армией. Добровольцы, как правило, вступали в армию из рядов СА, и, когда объявляли о новом наборе — необходимом в том случае, если Гитлер собирался укрепить вооруженные силы, — вся допризывная подготовка возлагалась на СА. Но теперь фон Бломберг, придя в ужас от плана Рема по захвату власти в армии, организовал встречу всех командиров военных округов и сообщил им, что теперь не следует сотрудничать с СА, но в то же время нужно стараться не провоцировать открытых столкновений. В тот момент, когда проходило собрание, от Рема пришло письмо, в котором он говорил, что рассматривает рейхсвер всего лишь как структуру для подготовки военных кадров и в дальнейшем только СА будет ответственна за ведение войны и мобилизацию. Это оказалось последней каплей для фон Бломберга, и тот немедленно направился с этим письмом к Гитлеру. В результате на 28 февраля 1934 г. было назначено собрание, на котором Гитлер подтвердил тот факт, что он собирается формировать расширенную армию на основании существующего рейхсвера, а не по образцу милиции СА. Чтобы задобрить Рема, на собрании было решено, что СА будет использоваться для защиты границ и проведения допризывных учений. Это соглашение подписали как фон Бломберг, так и Рем, но вскоре Рем ясно дал понять, что он не собирается соблюдать это соглашение, и позволил себе презрительно высказываться о Гитлере, называя его безграмотным ефрейтором времен Первой мировой. Эти слухи дошли и до Гитлера ¹⁹. Тем временем армия начала готовиться к предполагаемому путчу Рема.

Гитлер понимал, что нужно предпринять что-то, чтобы поумерить пыл Рема, и он утвердился в этом решении после убеждений со стороны как Геринга, так и Гиммлера, которые хотели сломить силу СА, чтобы укрепить полицию и СС. В начале июня 1934 г. у Гитлера с Ремом состоялся яростный спор, и, скорее всего, именно это и подтолкнуло Гитлера к действиям. Чтобы скрыть свои намерения, Гитлер отправил в отпуск весь личный состав лейбштандарта в начале месяца, а через несколько дней сказал Рему о том, что отправит в отпуск членов СА в июле. 7 числа Рем заявил, что берет отпуск по болезни, но объявил, что те, кто надеются, будто СА не соберутся вновь после летнего отпуска, «пускай наслаждаются своей недолгой надеждой. Они получат ответ в то время и в той форме, которые представляются необходимыми. СА есть и будет судьбой Германии» ²⁰. В то же время Рем пригласил Гитлера на съезд лидеров СА в Висзее, курортном городке неподалеку от Мюнхена, назначенный на 30 июня, и Гитлер принял его приглашение.

Ситуация немного улучшилась из-за того, что Гитлер 14 числа собирался лететь в Венецию, чтобы впервые встретиться с Муссолини. На этой встрече должен был присутствовать и Дитрих, скорее всего, не только для того, чтобы следить за безопасностью, но и в связи с тем, что немного говорил по-итальянски ²¹, так как освоил язык во время путешествий до 1914 г. Зепп должен был доставить багаж в итальянский аэропорт за день до встречи. Место на самолете удалось получить и неутомимому охотнику за новостями Зефтону Дельмеру.

«Приехав, Зепп Дитрих поприветствовал меня, как старого товарища. Не его вина, что перелет оказался столь дискомфортным. По мере того как самолет поднимался все выше и выше над Альпами, дышать становилось все труднее. В те дни давление в кабинах не регулировалось, а кислородные маски не функционировали должным образом. Я чувствовал себя ужасно.
— Надеюсь, что с нами не произойдет такая же неприятность, как с Германом Герингом, когда он однажды летел в Германию из Рима, — выдохнул Зепп Дитрих.
— Что за неприятность? — едва сумел ответить репортер Дельмер.
— Все на самолете, как пассажиры, так и экипаж, потеряли сознание, — сказал Дитрих. — Потеряли сознание, когда самолет был на высоте над Альпами. Все дело было в нехватке кислорода.
Дитрих рассказал, что неуправляемый самолет Геринга летел над Атлантикой и, когда самолет стал терять высоту, пилот пришел в себя.
— Еще тридцать секунд, и они бы утонули».

Еще один пример грубого юмора Дитриха и в то же время его наивности.
Описывая прибытие в Гранд-отель, Дельмер пишет:

«Зепп Дитрих и его люди не произвели впечатления на итальянцев. Вероятно, Зепп думал, что я сопровождаю его фюрера в Венецию, так как он видел меня во время перелетов по Германии, когда Гитлер проводил предвыборную кампанию. Когда же итальянцы в конце концов обнаружили свою ошибку и поняли, что я не был одним из «парней» Гитлера, в отношении ко мне закрепилась холодная формальность» ²².

Встреча Гитлера с Муссолини прошла не очень гладко, и по возвращении первый собрал съезд партийных лидеров, который состоялся 17 июня в городе Гера в Тюрингии. На съезде Гитлер отчитался о своей встрече с Муссолини и обсудил ситуацию в стране.
Случилось так, что в этот самый день фон Папен, который, по крайней мере формально, оставался вице-канцлером, произнес речь в Марбургском университете, в которой он призвал к прекращению насильственных эксцессов режима и возвращению к нормальным взаимоотношениям между жителями Германии. На этот шаг его подвигла недавняя встреча с фон Гинденбургом, окончательно одряхлевшим и больным. Фон Гинденбург сказал, что в стране творится какая-то неразбериха, и попросил фон Папена разобраться с этим. Геббельс попытался скрыть информацию о выступлении фон Папена, но последний помешал этому. Гитлер пришел в ярость, когда фон Папен пожаловался Гитлеру на действия Геббельса и сказал, что доложит о них лично фон Гинденбургу. Тогда Гитлер решил, что ему также стоит нанести визит Гинденбургу, чтобы успокоить старика, поэтому 21 июня он отправился в Нойдек. Там его ждал необычно холодный прием со стороны фон Бломберга, сообщившего Гитлеру, что президент заявил о своем намерении объявить чрезвычайное положение и задействовать армию в случае, если беспорядки в стране не будут немедленно прекращены. Намек был предельно ясен: Гитлеру нужно было выбирать между армией и СА, и делать это нужно было незамедлительно.
Впрочем, армия также дала понять, что не готова активно вступать в конфликт, поэтому единственным остававшимся у Гитлера оружием были отряды СС. И Гитлер обратился именно к ним. Несомненно, план того, что произошло через несколько дней, был составлен им лично, а также Гиммлером. Что касается Дитриха, то, скорее всего, он почувствовал неладное примерно 22 июня. Он доложился в канцелярии, а затем в 10 : 30 позвонил в казармы Лихтерфельде и отдал приказ о приведении лейбштандарта в боевую готовность. На следующий день в субботу всех членов лейбштандарта вызвали из отпуска. В полночь боевую готовность отменили, хотя незадолго до этого была усилена охрана рейхсканцелярии, штаб-квартиры СС и казарм Лихтерфельде. Дальше ничего не происходило до следующей среды, 27 июня, когда Дитрих нанес визит фон Рейхенау, начальнику штаба армии, и попросил его предоставить транспорт для перемещения лейбштандарта в Южную Германию — как личного состава, так и винтовок и пулеметов ²³. Помощь он получил, и на следующий день в 16 : 00 для всех членов лейбштандарта был запрещен выход из Лихтерфельде, а в 20 : 00 они были приведены в боевую готовность.

Тем временем армия приняла превентивные меры против возможной атаки со стороны членов СА. Верховный главнокомандующий генерал фон Фрич привел свои войска в полную боевую готовность 25 июня, отозвав всех из отпуска и расквартировав в казармах. Три дня спустя было объявлено об исключении Рема из Немецкой лиги офицеров, а на следующий день фон Бломберг разместил в газете «Фелькишер Беобахтер» подписанную им лично статью с заверениями в том, что армия поддерживает Гитлера. Сам Гитлер 28 июня уехал из Берлина в Эссен на свадьбу местного гауляйтера и провел следующий день осматривая трудовые лагеря в Вестфалии. Ночь с 29 на 30 июня он находился в гостинице, принадлежавшей его старому военному товарищу, в Бад-Годесберге на Рейне. Важно отметить, что Дитриху сообщили о намерении Гитлера остановиться в Бад-Годесберге лишь в 15:00 29 июня. Эта информация поступила из военного министерства, и Дитрих получил приказ присоединиться там к Гитлеру ²⁴. Позже тем вечером Геббельс прилетел на самолете из Берлина и приехал к Гитлеру. Он сообщил фюреру новость о том, что глава СА в Берлине поднял своих людей по тревоге, хотя кажется, что он сделал это, считая, что готовится переворот. В объяснительной речи в рейхстаге 13 июля Гитлер сказал, что получал и другие вызывающие беспокойство донесения, например о том, что СА захватили правительственные здания в Берлине и собирали свои силы в Мюнхене вечером 29 июня. Как бы то ни было, Гитлер вылетел из Бонна с Дитрихом ²⁵ в 2 часа ночи 30 июня, а через два часа уже был в Мюнхене. Тем временем ночным поездом из Берлина в Кауферинг, что рядом с Мюнхеном, прибыли две роты лейбштандарта.

События начали стремительно развиваться еще до того, как Гитлер с Дитрихом прибыли в мюнхенский аэропорт. Адольф Вагнер, гауляйтер Мюнхена, уже отдал приказ об аресте Августа Шнейдгубера, командующего СА в Баварии, его адъютанта и других местных лидеров СА. Арестованных доставили в аэропорт, и в их числе оказались старые товарищи Гитлера по партии: Кристиан Вебер, Йозеф Берхтольд, командовавший в 1923 г. подразделением «Штосструппе Адольф Гитлер», и Эмиль Морис, который в 1921 г. сформировал первый нацистский отряд «сильной руки». Сорвав с мундира Шнейдгубера знаки различия, Гитлер отправил его и его товарищей в Штадельгеймскую тюрьму в Мюнхене, а сам с колонной легковых и грузовых автомобилей проследовал в Вайсзее. Судя по информации, которой располагают историки — а сведения весьма противоречивы, — Дитрих не сопровождал Гитлера в этой поездке, а вместо этого поехал в Кауферинг, чтобы встретить там две свои роты. Он хотел отправиться вместе с ними за Гитлером в Вайсзее, но его задержало плохое качество дорог, вызвавшее много проблем у легких транспортных средств, а других его людям на поезде привезти не удалось. Определенные затруднения вызвала и необходимость дозаправки, поэтому он прибыл в Вайсзее на следующий день, когда операция уже завершилась. Тем временем Гитлер прибыв в Вайсзее, разбудил Рема и его товарищей среди ночи. Их выдернули из постелей и вывезли в Мюнхен, где они присоединились к другим арестованным.
Гитлер отдал Дитриху и его людям приказ немедленно возвращаться в Мюнхен. По возвращении Зепп лично доложился Гитлеру в Коричневом доме. Гитлер выдал ему список шести ведущих членов СА и приказал организовать карательный отряд, прибыть в Штадельгеймскую тюрьму и расстрелять преступников за государственную измену. Можно предположить, что Зепп побледнел, увидев имена в списке. Двое из них, Петер фон Гейдебрек и Ганс Гайн, были знаменитыми командирами фрайкора. Кроме того, в списке были Шнейдгубер, бывший армейский полковник, Эдмунд Гейнес, командующий СА в Силезии, как и Рем, известный своей гомосексуальностью, и граф Ганс Иоахим фон Шпрети. Последним в списке значился Вильгельм Шмид, с последним именем связана трагическая ошибка. Не зная о том, что Шмид уже арестован, группа эсэсовцев ворвалась в дом Вилли Шмидта, знаменитого музыкального критика, работавшего в газете «Мюнхенер Нойесте Нахрихтен», и арестовала его. Четыре дня спустя гроб с его телом вернули вдове. Большинство людей, обозначенных в списке, Зепп считал своими товарищами, но так как он получил прямой приказ от фюрера, то, очевидно, решил, что ничего нельзя сделать, и покорился. Тюрьма охранялась местной полицией, ландесполицай, под командованием Ганса Франка, баварского министра юстиции, а впоследствии печально известного губернатора Польши. Когда Дитрих и его люди прибыли на место в 19:00, Франк уже был там.
Дитрих продемонстрировал ему список, но Франк заявил, что не может допустить казни без законных на то оснований. Видимо, после этого Дитрих связался с Коричневым домом, и Гитлер сообщил Франку, что это его не касается. Франк позвонил в Берлин Рудольфу Гессу, заместителю главы партии, и попросил его переговорить с Гитлером. Позже Гесс перезвонил Франку и сообщил, что фон Гинденбург предоставил Гитлеру чрезвычайные полномочия, поэтому казнь должна состояться. Сам Дитрих показал на Мюнхенском суде в 1957 г., что он вышел из помещения после «четвертого или пятого выстрела», чувствуя, что не способен больше этого выносить ²⁶. Последовали и другие казни, в том числе и в Берлине. Там организацией расстрелов занимались Геринг и Гиммлер, оставшиеся в городе. Фактически же казнь была приведена в исполнение лейбштандартом в Лихтерфельде под руководством штурмбаннфюрера Мартина Кольрозера, который остался там старшим. Гитлер принял решение о расстреле Эрнста Рема лишь вечером 1 июля и передал соответствующий приказ Гиммлеру. Тот же, в свою очередь, связался с Теодором Эйке, комендантом концентрационного лагеря Дахау, и отдал указания по выполнению приказа. В сопровождении своего адъютанта Михаэля Липперта Эйке отправился в Штадельгеймскую тюрьму и выполнил приказ. Впоследствии Эйке погиб в России в феврале 1943 г., когда командовал дивизией СС «Тотенкопф».
А вот Липперт выжил и в 1957 г., как и Дитрих, оказался на скамье подсудимых.

Вечером 1 июля Гитлер вылетел в Берлин, и в тот же день две роты лейбштандарта выехали туда поездом, Дитрих же полетел на самолете. По прибытии он доложился Гитлеру в рейхсканцелярии. Гитлер немедленно повысил его до чина обергруппенфюрера, но сказал ему: «А ты знаешь, что ты тоже был в этом списке?» ²⁷. Те, кто был задействован в описываемой операции, которая впоследствии стала называться «ночью длинных ножей», поклялись хранить все в секрете. И действительно, вплоть до Мюнхенского суда 1957 г. никто из непосредственных участников ничего об этом не говорил. Все документы, касающиеся тех событий, были уничтожены, поэтому никто не может определить общее количество убитых. Несомненно, что число жертв «ночи длинных ножей» составляет сотни, включая не только ключевые фигуры СА, но и многих видных деятелей времен Веймарской рес­публики. Среди погибших были генерал Курт фон Шлейхер, Грегор Штрассер, Риттер фон Кар, Эрих Клаузенер, глава католического движения, и генерал Курт фон Бредов. В сущности, были уничтожены все, кто представлял хоть какую-то угрозу для Гитлера. Фон Папену посчастливилось спастись. За несколько дней до акции его советника Эдгара Юнга арестовали гестаповцы. Впоследствии он был убит в тюрьме, а его секретарь был застрелен за собственным столом. Нет сомнений в том, что Гиммлер, Геринг, Борман и остальные воспользовались возможностью осуществления личной мести и добавили в списки много имен без соответствующей санкции Гитлера.
Лишь немногие ужаснулись смерти фон Шлейхера и фон Бредова, в целом, военное руководство было в восторге, ведь оно считало, что СА представляли серьезную опасность для армии. 1 июля фон Бломберг сделал заявление, в котором возносил хвалу Гитлеру за мужество, а фон Гинденбург на следующий день прислал Гитлеру телеграмму с поздравлениями. Все произошедшее было официально оформлено 3 июля, когда вышел новый указ, по которому эти казни должны были считаться легитимным актом самообороны против государственных изменников. Впрочем, для армии эти события обернулись неприятностями. 2 августа 1934 г. скончался фон Гинденбург. Гитлер немедленно объединил должности президента и канцлера, объявив себя фюрером и рейхсканцлером. Кроме того, он приказал фон Бломбергу и фон Фричу принести ему клятву верности. Вскоре эту клятву вынудили принести и всех офицеров и солдат вермахта. Таким образом Гитлер морально поработил армию. Сами СА не были распущены, но теперь ими командовал Виктор Лютце, старый член СА, продемонстрировавший свою верность фюреру до и во время «ночи длинных ножей». СС, к восторгу Гиммлера, теперь уже не имели никакого отношения к СА, и СА утратили всю свою силу. Кроме обретения независимости, СС также получили награду за верность в виде согласия фон Бломберга предоставить оружие и снаряжение для целой дивизии. Это стало началом Ваффен-СС.
Зеппа Дитриха в числе 24 участников акции повысили в должности и наградили церемониальными кинжалами. Несмотря на это, Зепп Дитрих был шокирован произошедшим. Свидетельство этому предоставляет Эрнст «Путци» Ганфштенгль, пресс-секретарь Гитлера, который во время «ночи длинных ножей» возвращался в Германию после визита в Вашингтон. Он был глубоко поражен происходящим. Оказавшись в Берлине, Ганфштенгль решил поговорить с Зеппом, которого считал «грубым мужланом, но не столь враждебно настроенным по отношению ко мне, как все остальные». Возможно, это было обусловлено тем, что Ганфштенгль тоже был баварцем.

«Дитрих фактически признал, что был с Гитлером в Вайсзее, но отказывался говорить. Мне кажется, что его до глубины души потрясло то, в чем он принимал участие. «Вы даже понятия не имеете, — пробормотал он. — Благодарите судьбу за то, что вас здесь не было. Я получал подписанные приказы, но мне фактически приходилось подталкивать его (Гитлера) на то, чтобы он их подписал». Мне показалось, что я могу его разговорить, но прежде чем я смог продолжить, откуда-то возник мрачный Шауб и присоединился к нам, злой и подозрительный, как всегда. В воздухе опять повисло молчание» ²⁸.

Впрочем, сколь бы ни был шокирован Дитрих, у него не было другого выбора, кроме как «продолжать быть солдатом». Он не мог смыть кровь со своих рук, да и появись у него какие-нибудь мысли на этот счет, их быстро вытесняло воспоминание о том, что сказал ему Гитлер в рейхсканцелярии тем вечером 1 июля.

За несколько месяцев до того, как фон Бломберг согласился, чтобы армия поддержала военное крыло СС, Гиммлер уже начал разрабатывать планы реализации этой возможности. В мае 1934 г. он, по крайней мере на бумаге, издал постановление о формировании четырех штандартов (полков), по одному на каждый оберабшнитт, причем лейбштандарт должен был превратиться в оберабшнитт «Восток». Теперь, когда армия готова была предоставить оружие, эту идею наконец-то можно было реализовать. В сентябре 1934 г. было официально объявлено о создании отрядов особого назначения СС «СС-ферфюгунгструппе», или «СС-ФТ» (SS-Verfügungstruppe), и двух новых штандартов, один со штаб-квартирой в Мюнхене, а второй — в Гамбурге. Однако на тот момент не было ресурсов для формирования четвертого штандарта. Кроме того, Гиммлер объединил членов СС, работавших в концентрационных лагерях, число которых все увеличивалось, в подразделения «СС-тотенткопффербэнде», то есть подразделения СС «Мертвая голова» (SS-Totenkopfverbände) под командованием Эйке. Таким образом, учитывая СД Гейдриха, в СС сейчас входило три особых формирования, и, чтобы отличать от них основной состав СС, его стали впоследствии называть «альгемайне СС», то есть «общие подразделения СС» (Allgemeine SS). Возлагая свои надежды на СС-ФТ, Гиммлер считал, что сможет использовать эту организацию как средство снижения роли Дитриха и лейбштандарта. С этой целью он собирался переименовать штандарты СС в полки с нумерацией 1—3, так что лейбштандарт должен был оказаться переименованным в 1-й полк СС. Однако эту идею не поддержал Гитлер, настоявший на том, чтобы лейбштандарт сохранил свое изначальное название.
Таким образом, Гитлер дал Дитриху еще один повод считать, что, хотя его подразделение и входит в СС, его особое положение говорит о том, что Гиммлер должен относиться к нему уважительно. Итак, Гиммлер назвал новые подразделения CС 1-м и 2-м полками, хотя вскоре они стали известны под названиями СС «Дойчланд» (SS-Deutschland) (Мюнхен) и СС «Германия» (SS-Germania) (Гамбург). Гиммлер также основал офицерскую школу СС в Бад-Тольце и еще одну в Брунсвике, чтобы упорядочить несколько бессистемную подготовку потенциальных лидеров СС. Было ясно, что для увеличения военной эффективности СС-ФТ необходимо наличие в личном составе профессиональных солдат. Среди них оказался Генерал Пауль Гауссер, ушедший из армии в отставку в 1932 г. в возрасте 52 лет. Он занимался созданием академии СС в Брунсвике, а затем стал инспектором СС-ФТ.
Еще одним профессиональным военным в СС-ФТ был Феликс Штейнер, до этого бывший ответственным за образование в военном министерстве.

Следует упомянуть также Вилли Биттриха, бывшего во времена Первой мировой войны пилотом, а затем восемь лет обучавшего советских и немецких пилотов в рамках секретного соглашения между правительствами Веймарской республики и Советской России в 1922 г. Эти опытные военные кадры должны были сделать СС-ФТ менее зависимыми от армии. В то же время Гиммлер и фон Бломберг хотели умерить амбиции Дитриха, у которого были связи как в армии и кабинете министров, так и в военных кругах в Берлине, и поэтому подписали новое соглашение о сотрудничестве между СС-ФТ и армией, по которому все контакты между этими двумя структурами должны были осуществляться на уровне штаба Гиммлера и военного министерства и исключительно Гиммлер мог контролировать вопросы военных поставок. Если Дитриха это и расстроило, то он не подал виду и сосредоточился на том, чтобы превратить лейбштандарт в символ национал-социализма. Лихтерфельде был перестроен и теперь располагал всеми удобствами, включая столовую, куда могли поместиться одновременно 1700 человек, конюшни, в которых некоторое время находилась любимая лошадь покойного Эрнста Рема (до тех пор, пока ее не забрал себе Геринг), подземный тир площадью в 200 метров и крытый бассейн. В Лихтерфельде водили на экскурсию многие иностранные делегации. Там повсюду чувствовалось присутствие Зеппа Дитриха. Один из посетителей как-то заметил, что при виде Дитриха у его солдат начинают блестеть глаза. Дитрих часто предпочитал обедать с солдатами, а не в офицерской столовой и обращался к солдатам на «ты», а не на «вы». Его репутация среди солдат повысилась, когда один сержант наказал новобранца за то, что тот бросил в него винтовку в пылу ссоры.
По приказу Зеппа сержанта покарали, так как он не сумел избежать конфликта в этой ситуации. Однажды Дитрих сказал одному из посетителей казармы в ответ на вопрос о всеобщей к нему любви: «Ну да, они счастливы, когда видят меня» ²⁹. Материальным доказательством этой любви стал подарок солдат в марте 1937 г. на четвертую годовщину создания лейбштандарта — массивное платиновое кольцо с гравировкой. Дитрих очень ценил это кольцо и часто носил его. Оно до сих пор находится во владении его старшего сына. И все же строгая дисциплина, с одной стороны, и неформальные отношения, с другой, не всегда приводили к созданию идеального солдата партии. За 1935 г. из рейхс­канцелярии поступило много жалоб на хулиганское поведение охраны из лейбштандарта: они катались на лифте, чтобы скоротать время, громко слушали радио в караульной и срывали крючки для одежды в приемной Гитлера ³⁰. Позже, летом 1940 г., Гитлеру пришлось выгнать двух солдат лейбштандарта за воровство. Их не только исключили из СС, но и отправили в концентрационный лагерь Дахау ³¹.
В секретном указе от 2 февраля 1935 г. Гитлер разъяснил статус и структуру СС-ФТ. По этому указу СС-ФТ должны были состоять из трех штандартов, или полков, вместе с инженерным батальоном и батальоном связи. Но еще не было принято решение о предоставлении этому формированию артиллерии и создании отделения разведки. В военное время СС-ФТ должны были «входить в армию, тогда они будут подчиняться военным законам, в том числе и в вопросах призыва». Впоследствии СС-ФТ должны были превратиться в полноценную дивизию, а армия должна была поставлять им необходимое оружие, услуги и персонал. Подготовка к исполнению этой военной роли должна была «осуществляться даже в мирное время под руководством министра рейхсвера, которому они подчиняются в этом отношении» ³². Впрочем, для лейбштандарта возможность выполнить военную роль представилась быстрее, чем кто-либо мог ожидать, хотя на самом деле это было не более чем тренировка.

12 января 1935 г. в Саарской области, богатой углем, прошел референдум. По Версальскому договору в этом году истекал пятнадцатилетний срок пребывания области под юрисдикцией Лиги Наций. 90 % населения проголосовало за воссоединение с Германией. Конечно, Гитлер пришел в восторг и заявил, что результаты референдума ознаменовали собой конец разногласий с Францией. 1 марта 1935 г. Саарская область должна была влиться в Германию. Вместо того чтобы направить в Саар армию, Гитлер приказал выступить лейбштандарту, вероятно, собираясь продемонстрировать саарцам лучший образчик национал-социализма. 28 февраля Дитрих собрал мотопехотную роту (созданную в ноябре 1934 г.), две пехотные роты из 1-го батальона, две роты из 2-го батальона и одну роту из 3-го батальона лейбштандарта — в целом около 1600 человек. Они выехали тем же вечером и прибыли в Саарбрюккен около полуночи. В течение следующих пяти дней лейбштандарт принимал активное участие в парадах и митингах. Солдаты произвели на саарцев столь сильное впечатление своей внешностью и поведением, что одна местная газета даже написала: «Люди Гитлера — это боги, которые пришли указать Германии новый путь» ³³. Зепп и его подразделения были столь тронуты подобным приемом, что Дитрих напечатал в местной газете открытое письмо, в котором благодарил всех за теплое отношение ³⁴.