|
Шестьдесят один день
… Первое июня. Ясный летний вечер. Понедельник. Пролетев над улицами Дублина, я наконец-то добралась туда, куда нужно. В дом проникла сквозь крышу. Вместе с небесным светом просочилась в гостиную. Здесь, должно быть, живет женщина.
В обстановке комнаты, в ее меблировке чувствуется женская рука: покрывало в пастельных тонах на диване и все такое прочее… Два комнатных растения в горшках… Их, видно, регулярно поливают. Телевизор скромных габаритов…
Кажется, я прибыла в разгар какого-то мероприятия. Несколько человек стоят кружком, попивая из бокалов шампанское и делая вид, что непринужденно смеются над шутками друг друга. Люди разного возраста и пола. Должно быть, семейное торжество.
Открытки с поздравлениями ко дню рождения. Разорванная оберточная бумага. Подарки… Сейчас они обсуждают идею похода в ресторан. Желая разобраться что к чему, я прочла поздравительные открытки. Все они адресованы некой Кейти, которой стукнуло сорок лет. Не думала, что подобное событие может стать поводом для веселья, но на этот раз, кажется, я ошиблась.
Я отыскала среди гостей Кейти. Выглядела она гораздо моложе своих сорока. Впрочем, говорят, сорок лет — это новые двадцать. Высокая темноволосая женщина с роскошным бюстом. Она играючи умудрялась сохранять равновесие, стоя в ботфортах на тонюсеньких высоченных каблуках. Ее сила заключалась в добродушии. От нее исходило душевное тепло, словно от симпатичной учительницы младших классов. Впрочем, никакая она не учительница. Я знаю это, потому что я вообще знаю очень много.
Мужчина, стоящий возле Кейти, излучает «темную» гордость, причем ясно, что не в последнюю очередь — из-за новых платиновых часов, поблескивающих на запястье у Кейти. Это ее приятель, мужчина, бойфренд, любовник… Называйте так, как вам больше нравится.
Интересный, сильный мужчина. Потоки его жизненной энергии настолько интенсивны, что становятся почти видны невооруженным глазом. Признаюсь, я немного заинтригована. Имя мужчины — Коналл. Так его про себя называют более вежливые члены семьи. Есть и другие прозвища, отнюдь не такие доброжелательные — Хвастун, Ублюдок, — но вслух их, конечно же, не произносят. Чудненько. Мужчины как один испытывают к Коналлу стойкую антипатию. Я отыскала отца, брата и зятя Кейти. Одно и то же… Впрочем, и женщины — мать, сестра и подруга — невысокого мнения о ее новом приятеле…
Тридцать девять дней
… Минувшая неделя прошла нормально. Ну, возможно и не совсем нормально, но все же. Правда, она много пила, не могла долго выносить одиночество, а еще терзалась мыслями о предстоящих отпусках в компании престарелой лесбиянки. Но она верила: если день ото дня целенаправленно идти по жизни, несмотря на свое горе, то со временем оно обязательно отступит. И вера эта очень ей помогала.
Она прожила целую неделю, справляясь с депрессией, которая наваливается на человека в то время, когда он меньше всего ожидает. Как ни странно себе в этом признаваться, Кейти даже испытывала что-то вроде приступов тщеславия из-за своего непростого, но правильного выбора. Кейти наблюдала за собой как бы со стороны и преисполнялась чувством гордости за то, как стойко она переживает свою маленькую жизненную драму. Боже правый! Каким же мудрым, взрослым человеком она казалась себе в такие моменты. О том, что на ночь она выпивает по бутылке вина, Кейти старалась не задумываться. Просто вино делало мир чуть более терпимым.
Но теперь все опять превратилось в черт знает что! Когда в ее доме снова появился Коналл… В общем, его приход походил на шалость ребенка, который длинной палкой баламутит воду в чистом пруду, поднимая со дна грязный ил. Кейти не смогла заснуть, после того как Коналл выскочил из ее квартиры в припадке пьяной обиды. С рассветом стальная уверенность, характерная для ее настроения на минувшей неделе, покрылась пятнами ржавчины. Быть может, я погорячилась… Быть может, мне не стоило настаивать на кольце…
Защебетал ее мобильный телефон. Кейти вздрогнула. Вот что значит не выспаться ночью! Розовый гараж с малюсенькими бензоколонками загрохотал, падая на пол.
Звонила Наоми.
— Кейти! Где ты?
— В игрушечном магазине. Хочу купить что-нибудь в благодарность
Мэри-Роуз.
Женщина медленно подняла игрушку с пола.
— А мне подарок полагается?
— Ха-ха.
В семье Ричмонд не принято было дарить подарки без существенного
повода.
— Чего звонишь? — спросила Кейти.
— Просто проверяю, как ты. Вдруг ты еще не выбросила из головы страшилку об одной шоколадной конфетке на ночь. Если захочешь, то всегда сможешь взять свой шоколад и есть его во время лесбийского отпуска от пуза. А еще лучше поезжай с нами.
— Я уж лучше поеду с лесбиянкой.
— Не хочешь, как хочешь.
— Не в том дело, Наоми. Я одиночка. И не хочу выступать в качестве довеска к отпуску, проводимому чьей-то семьей. Представь себе: ты и Ральф целуетесь в лучах солнца, поедаете поджаренную на гриле рыбу и пьете из графинчика сангрию, а рядом сижу я и своим кислым видом мешаю вашей романтической идиллии. По крайней мере лесбиянка будет рада моей компании.
— Коналл ведь никуда не возил тебя отдыхать.
Не то чтобы он не хотел, просто все время что-то мешало.
— Я совсем не против поехать отдыхать с тобой, — продолжила Наоми. — В этом случае, я надеюсь, Ральф не будет таким приставучим. Можно будет, — вдруг воодушевилась сестра, — поселить нас в одной комнате, а Ральф пусть берет себе одноместный номер.
— Замечательно. Тогда все складывается наилучшим образом. Я отменю поездку к Шартрскому собору. Гортензия будет безутешна.
— Не беспокойся о ней.
— Она уже купила путеводитель. Учитывая, что Гортензия — человек прижимистый, мое решение ей не понравится.
— Она может поехать туда и сама. В конце концов, Гортензии не следовало бы подбивать клинья к женщине твоей сексуальной ориентации. Пусть ищет себе подобных…
|
